|
Отворилась дверь, и в прихожую шагнул рослый человек. Он достал заточенный рашпиль и без единого слова ударил хозяйку в живот. Она рванулась к телефону. Теряя сознание, крикнула:
- Рома! Спаси! Убивают...
Дядя приехал тридцать минут спустя на грузовой автомашине. К этому времени Галину увезла «скорая помощь». Бандита задержали соседи. Когда ему заламывали руки, он смеялся. Выяснить мотивы его действий так и не удалось. Возможно, это был маньяк...
Мой дядя тогда целый вечер плакал. А когда Галина вышла из больницы, приобрел овчарку.
Звали ее Голда. В этом сказывались дядино остроумие и едва заметный привкус антисемитизма.
Многие армяне (особенно грузинские армяне) недолюбливают евреев. Хотя куда логичнее бы им недолюбливать русских, грузин или турок. Евреи тоже не питают к армянам особых чувств. Видимо, изгои не склонны любить других отверженных. Им больше нравится любить хозяев. Или на худой конец – себя...
Овчарку звали Голда. Сначала она была прелестным косолапым щенком. Затем подросла, ее демонстрировали на выставке. Она даже получила какую-то второстепенную медаль. А затем без всякого повода жестоко искусала Галину.
Мой дядя хотел застрелить собаку, но жена его отговорила. Голду отдали на питомник. Дядя Роман все еще занимался утренней гимнастикой, был подтянутым и стройным. Он мог сесть на ходу в трамвай и урезонить любого хулигана. Однако хулиганы ему не попадались, а трамваев в городе совсем мало...
И тут мне сообщили, что дядя находится в психиатрической лечебнице. Галина Павловна сказала – «в нервной клинике». Но это была именно психиатрическая лечебница.
Я отправился в Удельный парк. Несколько стандартных коричневых построек были окружены чахлыми кустами и деревьями. По дорожкам гуляли больные в одинаковых серых халатах. Халаты были либо слишком велики, либо чересчур малы. Как будто высоким людям специально навязали маленькие размеры. А низеньким и щуплым – огромные.
В основном больные гуляли поодиночке. Некоторые сдержанно и отрешенно жестикулировали. Я не испытывал страха, только жалость.
Наконец, позвали моего дядю. К моему удивлению, дядя выглядел оживленным и бодрым. Он даже немного загорел. Сказал, что кормят хорошо. А главное, разрешают подолгу быть на свежем воздухе.
Затем дядя придвинулся ко мне, тревожно огляделся и шепотом выговорил:
– Слушай меня внимательно. Очкарики затеяли колоссальную авантюру...
– Кто? – не понял я.
Дядя не ответил. С каким-то веселым задором он продолжал:
– Это будет пострашнее Варфоломеевской ночи...
Я растерялся, Я не был к этому готов. Не знал, как себя вести. Возражать или соглашаться.
Мимо шел юноша с питьевым бачком. Около крана чернела надпись: «Вода».
Мой дядя принужденно засвистел. Юноша скрылся за деревьями.
- Крови будет! – покачал головой дядя.
От ужаса я начал играть какую-то странную роль.
- Может, все обойдется? – сказал я.
- Пощады не жди, – тихо возразил дядя, – кого уничтожат, кого заставят расписаться. Но у меня есть идея. Слушай внимательно.
Дядя снова наклонился ко мне и, хитро подмигнув, заговорил:
- Любой самый гениальный план – уязвим. И рвется эта цепочка, как правило, в самом неожиданном месте. Едва заметное движение – и вот уже спутаны карты... Нарушены, как говорится, правила игры... Штука в том, что это должен быть абсолютно непредвиденный ход... И я его нашел. Слушай внимательно.
Мой дядя перестал улыбаться и заговорил, как офицер, лаконично и резко:
– Первый ход – основной. Второй – для страховки. На случай провала. Не записывай, – перебил дядя.
– Хорошо, – сказал я.
– И запомни. Первое – курить сигареты без фильтра, и только без фильтра. Второе – надевать одновременно две пары трусов...
Дядя торжествующе засмеялся, потирая руки.
– Ты понял? – спросил он.
– Да, – сказал я.
– План остается в тайне. Не единого слова даже близким людям. Иначе – все пропало. Ждите моих дальнейших распоряжений. А сейчас мне пора. Будь здоров. Спасибо за фрукты... Хоть они и являются фикцией чистой воды...
И он ушел, в нелепом халате, легкой спортивной походкой...
Через месяц мой дядя выздоровел. Мы виделись на семейных торжествах. Дядя застенчиво посмеивался.
Он рассказывал, что ежедневно бегает вокруг Лесотехнической академии. Чувствует себя здоровым и бодрым как никогда.
Специально для него были приготовлены тертые овощи. Рядом сидела Галина Павловна. На ее руках темнели шрамы от собачьих укусов.
Я представил себе. как мой дядя бежит рано утром вдоль ограды Лесотехнической академии.
О, Господи, куда?!..
|
1